В сериале Гуаданьино «Мы те, кто мы есть», одна из серий — про празднование подростковой свадьбы перед отправлением афроамериканца с итальянской военной базы США в Афганистан. Это самая нетипичная, красивая и страшная сцена вечеринки, которую я видела в кино.

1) 2016 год;
2) они ворвались в запертую виллу русских;
3) на этой вечеринке мусульманин напился и накурился, а после согласился на секс втроем;
4) все танцевали под треки итальянской панк-группы «СССР».

Мы провожали А. в эмиграцию. Она попросила поехать нас утром в аэропорт. Раз, два, три — самолет, взлети. А. эмигрировала. На новоселье А., за несколько месяцев до ее эмиграции, я вернулась из Москвы с новыми стаканами из ИКЕИ, приехала к ней в 3 часа ночи на пижамную вечеринку. В шелковом халате целовалась с парнем А. Мне казалось, что у них свободные отношения, меня считали лесбиянкой, а еще мне смешали приветственный — стакан водки, разбавленной соком. Надоело быть удобной. Новый синий советский-граненый стакан из ИКЕИ. Я пела, танцевала и курила. Чувствовала эрегированный член. Слышала смех и обсуждение подростковых поцелуев, которых у меня не было.

Кто целуется на проходной кухне с парнем подруги после 20-ти? Мы только начали взрослеть. А., наверное, меня простила, и на вечеринке в честь ее эмиграции мы встретились вновь.

C тех пор я не видела А., прошел уже год. Иногда я стала включать итальянскую панк-группу «СССР». Пока парень А. не уехал, мы спали с ним несколько раз и говорили о том, как скучаем по А. Второй раз это случилось после очередной вечеринки из-за эмиграции общих друзей. В ту ночь, когда мы тусовались, на козырек дома упал человек. Emilia Paranoica, paranoica, paranoica-ca-ca.

А потом пришли панички. И уже не как раньше. И невроз. И невролог сказала: «А вы в отпуске были? Она же в аспирантуру идет, напишите, что здоровая». И я начала пить фенибут. Потому что антидепрессанты — это серьезное решение и синдром отмены. Потому что мне стремно. Потому что читаю книги про психоанализ и логотерапию. Потому что терапевты стоят от 2500 России, а я в Минске. Потому что однажды справилась сама.

Поступление вещества

Царь сидит. Царь дышит. Царь живет.
Царь сидит. Царь дышит. Царь живет.
Слава Царю! Слава Царю! Царю слава.
Царь сидит. Царь дышит. Царь сидит.
Реки вышли из берегов.
Над Русью летят птицы.
Грачи. Грачи прилетели!
Весна пришла.

Вчера ехали по трассе М1. Вдоль трассы — поля. В этом году поля не желтые. В этом году поля — поля. Выжженные солнцем прошлого года. Снег растаял, весна прошла, сеять не сеяли. Зачем рапс, когда есть земля. Зачем желтый, когда можно видеть выжженный. Видеть и помнить. Помнить и знать.

Каково крестьянину за плугом испытывать паническую атаку? Каково трактористу не работать. Каково не видеть поля и не жать. Каково разбирать трактор на запчасти для азиатского рынка как металл? Каково мне писать? Мне писать прекрасно.

Я люблю. Я люблю буквы. Графоманская любовь тоже любовь. Любовь не графоманская тоже любовь. Почему тогда я хочу трогать. Тело, а не лист, руки, а не экран. Почему я хочу целовать. Губы. Почему лист объединяет с ними страх первого касания. Буду писать про губы. Я люблю писать. Я люблю.

Небо голубое. Облака. Их много, и они белые. Без поэзии. Поэзия и есть небо. Так хорошо. Так хорошо, как хорошо же. Трава. Трава зеленая. Без поэзии. Поэзия и есть трава. А солнце. Солнце греет. Без поэзии. Солнце и есть поэзия. Жизнь и есть поэзия. Зачем поэтизировать жизнь.

Все-таки я хочу трогать. Я жду последних дней фестивалей, конференций, репетиций, резиденций, форумов, чтобы трогать. Тело, а не лист. Руки, а не экран. А., З., К., Б., Ж. <…> Я буду писать про губы. Я люблю губы. Люблю их кусать. Люблю, когда кусают меня. Не люблю, когда оставляют засосы, но люблю замечать, что нечаянно оставила их сама. Простите все те, кому было не вовремя. Слава Царю!

Я решила переехать.

Растворение

Парни в отеле кричат, что чисто по инерции «сопьются блядь нахуй». Вы и так видели море один раз за семь дней. Пацаны, тормозните, навели движ на весь мир. Езжайте уже из Египта на родину, дайте отдохнуть. Что я тут делаю?

Сумрак влажный, как и я, потому что я промокла под дождем. А хотелось бы промокнуть от твоих пальцев. Зачем я смотрела эти видео 17-летних лесбиянок. Зачем я вообще смотрю TikTok.

Ons, fwb, Netflix and Chill, романтика, с кем-то поваляться, сходить в кино. Кофе. Вино.
Что?
Кто ты?

Работать, делать проекты и жить. Как отчитываться за внутренний коллаборационизм, если с самой собой уже не стыдно и комфортно. Когда ты так долго к этому шла. Желание чувствовать себя хорошо и танцевать в сталинках. Или конструктивистских домах с высокими потолками. Обсуждать реконструкцию балконов и то, что какие-то «дебилы» их застеклили, да ладно застеклили, полностью переделали. Есть супы-пюре, не думая, сколько они стоят, когда случается обострение. Говорить об инфраструктуре и мегаполисе, о возможностях и процентом соотношении людей в сообществах. Наблюдать, как водят экскурсии под окнами, слушать ICE3PEAK, смотря на развевающиеся флаги. Вывешивать свои. Господи, какая же сегодня Москва. Флаг или крест? Неси свой и веруй. А во что?

Внимание! Говорит Москва. Все должны покинуть свои дома и выйти. Идти вперед, бежать спринт или марафон. В теплые края, в холодные края, в степь.

Царь умер. Слава Царю! Царю слава.
Крестьянин пашет.

Всасывание

Ищу джинсы. Джинсы в Bershka стоят 120 рублей, в долларах 50. Европейский размер 38, российский 46. В Н&М таких нет. Все нормальные джинсы в Н&М по 80 рублей разобрали. Шоурум. В шоурме 120. В шоуруме такие, какие надо. Джинсы не сели, джинсы не куплены. Бутылка вина — 12 рублей. Красное сухое. К нему чиаббата — 2 рубля. Слава Царю!

Я курю в форточку и не знаю, идти ли в город. На столе лежит айкос, но я собираюсь писать текст, и поэтому курю сигарету. Надеюсь, вино нормальное, потому что куплено в магазине хозтоваров. Заедаю дым белорусским горьким шоколадом «Спартак». Не то что бы я люблю горький шоколад. Сегодня тревожно и есть сложно. Снова на хлебе, твороге и вот — шоколаде.

Мне тревожно смотреть «Эйфорию». Вспоминаю голос воспитателя из детского сада: «Наркоманы колются в кустах, в лесах. А здесь наркоманов нет». Ага, и антидепрессанты делают из тебя овощ.

Я гуглю, почему, когда смотришь на тающий речной лед, случается оптическая иллюзия — в любом случае у меня сегодня такая же случилась и когда я смотрела на пол в лифте. Решила не гуглить. Зачем мне дополнительная информация.

Флаги реют над проспектом, шоссе, Домодедово-Шереметьево-Жуковский. Мы успеваем. Какой у вас терминал в Домодедово? У нас Шереметьево. До регистрации два по двадцать минут и ее закрывают, по навигатору до аэропорта тоже два по двадцать минут, но мы успеваем за одну до. Иногда два плюс два не равно четыре, особенно, если ехать 150 км/час. Слава Царю и российским дорогам!

Улетаем. Прилетаем. Шоссе. Флаги, Курган Славы. Теперь не улететь. Не улететь. Не улететь. Ни зимовать, ни на Юга, ни в Европу, ни в Азию, ни клином. Клин клином вышибает. Терпеть. Ни летать, ни петь, ни сидеть, ни дышать без царя. Царь — крылья наши. Царь — небо наше. Небо наше небо.

Распределение по органам и тканям

«Зу» — ее имя по начертанию напоминало арабскую вязь. «Отойди» — а это значило быстро запрыгнуть с путей на перила и пропустить едущий трамвай в семь утра на Чистых. Всего-то. Просто.

Надо быть проще. Не иду, потому что уже купила вино и пишу. Не иду, потому что почти все уехали из страны, и одной странно. Хочется. Не иду, потому что с подругой, которую я хочу, встреча в среду. Не иду, потому что решила выходные провести дома. Не иду, потому что, а вдруг я там ни с кем не познакомлюсь и буду пить пиво, потом мне станет грустно и пива будет больше, а потом я пойму, что трачу деньги и поеду домой, если не танцевать и целоваться с кем-то из прошлого-настоящего. Не иду, потому что новая шелковая блузка, ради которой я отстояла сегодня час в стоке в примерочную, сейчас в раковине замачивается в кондиционере.

Я остаюсь дома и собираюсь в Москву. Слава Царю.

Метаболизм

Твои бедра скользят по моей памяти. Когда это было? Месяц, два, три назад, когда я еще тебя хотела. Ты такая — там, ты другая — тут. Какие-то полиэкраны сознания.

И я поняла. Ее руки, ее волосы, ее ночные слезы из-за приступов тревожности. Все смешивалось во вкусе слюны и смазки. Похоти, после которой хочется отвернуться из-за дружбы. Friends with benefits и мой актерский бенефис. Дружба выступила, как щит.

Крестьянин пашет.

Переезд из Минска в Москву лучше, чем из Орши в Минск или из Волгограда в Москву. Наверное, это имперское мышление, но переезд из столицы в столицу делает меня понятнее самой себе. Из одного когда-то культурного конгломерата в другой пока еще культурный конгломерат. Я еду в Москву как в резиденцию, чтобы что? Там люди. Чтобы писать, чтобы целовать, чтобы напрямую работать с переводами на сбер, а не ждать, пока приедешь и подпишешь документы.

Москва любит экстази, студенток и фэнтези,
бесполезно въебывать за еду.

Но пока у меня обострения глотательного невроза, я планирую въебывать ради себя.

Я не еду в Польшу, я не еду в Украину, я не еду в Литву, я не еду в Бельгию, я не еду во Францию. Зачем тебе Москва? Почему ты не едешь в Париж и Киев? Почему ты не хочешь в Варшаву? Зачем менять одно на другое? Ты понимаешь, что звучишь смешно. Нет, решай сама, конечно, я все понимаю. Но зачем оно тебе? Ты можешь делать, все что захочешь, стоит только начать. Вот А. и остальные выбрали свободу.

Экскреция

Новый год в Москве. Пьяные приятели иронично поют «Офицеры, россияне» и мы идем смотреть на дом-яйцо. Татарстан super good, а за Казахстан до сих пор страшно.

Stimatissimi cittadini italiani. Cari amici. Le anno 2021 se ne va. E stato un anno tutt’altro che facile. Ma le difficoltà i cui chi siamo imbatutte ci hanno resi ancora più uniti e compatti. Noi abbiamo un paese molto grande e belissimo, e se ci vero voglia di fare qualcosa lo faremo e ce la faremo. Alziamo insieme I nostril carcere. Mi auguro un Felice Anno 2022! Mi regalo l’ezibizione del mio gruppo preferito per favore sii.
Ciao, 2021! Ще не вмерла Україна, если мы гуляем так. Возвращаюсь из Москвы.

Минский бар «Бедный родственник». Безалкогольное пиво, я на фенибуте. По неоновой вывеске ползают мошки. Порой кажется — только кажется. Кажется, что по щекам катятся слезы, когда с тобой разрывают связи друзья.

Белый русский растекается по столу в «Зинзивере» через два месяца.

Эскалация, эмансипация, эскапизм, аннексия, овуляция, корреляция, ретравматизация, эмиграция, экстерминация, птср, окр, внж, вмп, ппк, лтп, интеграция, вакцинация, перверсия, индивидуализация, апроприация, коллективизация, ассоциация, акселерация, акклиматизация, джетлаг, vpn, экскориация, репатриация, демократия, расизм, национализм, империализм, историография,
автоматизм,
автобиография.

 — Менять отчество будете?
 — Что простите? Отечество тоже менять нужно?
 — Менять будете отчество или отечество?
Отрочество. Вот что нужно менять. Если я не купалась голой — значит, лета не было.

Почти все уехали. Часовые любви не спят на Смоленском. Крестьяне пашут. К Москве подступает весна. В тылу врага безопасней. Безопасней выдавливать из себя царя по каплям. Растить в себе царя. Постсоветское.

«Культура и Империализм» — рекомендация, найти на русском.

Синдром отмены

А я пока ничего не знаю о синдроме отмены. Только то, что он бывает разным. И я не уверена, что переезд — это вообще лекарство, и здесь есть какая-то фармакокинетика.

P.S. Оказывается, синдром отмены в отмене переезда

в Москву.